Автор Порно рассказы медосмотр
Тихая ясная звёздная ночь. Полнолуние. Семь радужных кругов, окаймляющих холодное серебристое светило. Бесшумно звенящее пространство. И — ни души. Ланс осторожно, стараясь ступать бесшумно, спустился по крутым ступенькам деревянного флигеля, мягко прошёл по участку, неслышно, не хлопая калиткой, вышел на дорогу. Высокий, тоненький, хрупкий, женственный, длинноволосый, с пепельной гривой, какой-то необычайно хрупкий, но в то же время не хилый, он был во всём чёрном и тёмных очках. Он остановился посреди просёлочной дороги, обратил слегка побледневшее лицо к звёздам и отчётливо услышал где-то внутри себя: «Я один в Вечности. Я один в Вечности. Вся моя жизнь — смена картин, лишь смена картин».
У него перед глазами пронёсся месяц, волшебный месяц их отношений с Альбиной, месяц, который спас, возродил его к жизни после смерти Альберта. Ох, Альбертик! К горлу подступил жгучий комок. Ланс поднял лицо к звёздному небу, не дав упасть слезам. Первая потеря. И вот теперь вторая — после месяца неземного счастья. Вроде бы это был целый месяц, но он пролетел, как одно мгновенье. Ланс еще раз вскинул глаза вверх и увидел, как с неба сорвалась и покатилась вниз звезда. «Вот снова упала, и я загадал: выйти живым из боя», — вспомнились ему слова из песни Высоцкого. Этого барда любил Альберт, любила его и Альбина. Живым… Он повертел на языке это слово. Да, жизнь — это одно, а существование — совсем другое. Он жил с Альбертом, а потом эта двойная нелепая смерть — сначала его афганчик Крис, и в тот же вечер Альберт, летевший к ним и разбившийся на мотоцикле. Потом встреча с Альбиной, и месяц незабываемых отношений с ней. Тот месяц пролетел, оставшись в нём ярким всплеском и режущей болью одновременно, а эти полторы недели, что он здесь, тянулись, как ему казалось, уже несколько лет.
«Кто я теперь? Где я?» — думал Ланс. Спрашивая себя о том, где он, Ланс имел в виду не территорию и не географию, а своё место в этой Вселенной: «Мой новый мир. Новый мир без вас. Без тебя, Альберт, и без тебя, Альбина. Да, мир без них, и мне придётся смириться и принять это как должное. Один, опять один. Что дальше? Что меня ждёт?» Он снял очки, и звёздное небо с лунной радугой отразилось в его огромных голубых глазах. Ресницы отбросили тень на нежное юношеское лицо, и тем не менее его глаза не были глазами несмышлёныша, это были глаза юного, ещё довольно неискушённого, но уже очень много выстрадавшего в своей жизни юноши.
«Лучше бы я превратился в волка», — застучало в мозгу у пацана. Альберт ассоциировался у Ланса с Волчонком, Альбина же — с Волчицей. Волчица, Одинокая Волчица — даже сослуживцы на работе называли её так. Он закрыл глаза и увидел её. Высокая, стройная, в меру накачана, макияж в холодных тонах, резкий взгляд, полный уверенности, силы и достоинства, длинные крепкие ноги, едва заметная грудь, пограничная фигура — не женская и не мужская, и такие же платиновые, как у Альберта, волосы. Внешность скорее транса, нежели традиционной женщины, наверное, поэтому Ланс, изначально ориентированный больше на юношей, и обратил на неё внимание. () Опер-профессионал, одиночка, и тем не менее она допустила его до себя. Он и не мечтал о том, что когда-нибудь встретит женщину, настолько соответствующую его идеалу, хотя женщиной Альбину с её чисто мужским характером и ориентацией на юных женственных би-метросексуалов назвать её было бы не совсем правильно.
Они были похожи с Альбертом до безобразия. И с Альбертом, и с Альбиной Ланс очень красиво смотрелся в паре! Порой им даже говорили об этом на улице. Но говорили это в основном продвинутые и современные, большинство же ортодоксального гетеросексуального населения смотрело на них с лёгким, а порой и с не очень лёгким недоумением. Идеалы, взгляды на жизнь, пристрастия — всё совпадало в них настолько, что порой Лансу казалось, что он смотрится в Альберта, как в зеркало. А Альбина… Но обо всём по порядку.
Они познакомились на кинологической выставке возле ринга афганов. Альбина недавно пережила смерть своего, у Ланса тоже недавно его платиновый Крис умер от интерита. Им обоим больше всех понравился бело-серебристый кобель в стальной маске, он и стал победителем в классе юниоров. Альбина подошла поздравить хозяина призёра. Было видно, что седовласый джентльмен, хозяин Флоренса, как звали победителя, относится к собаке, как к своему сыну, полностью очеловечивая её, и он был несказанно рад титулу, завоёванному его любимцем. Стоило Альбине, одетой в чёрную кожаную «косуху» и такие же брюки и сапоги-«казаки», с белой гривой по плечам, подойти к Флоренсу, как тот, не обращая ни малейшего внимания на хозяина, водрузил передние лапы ей на плечи и ткнулся носом в её платиновые волосы, практически полностью совпадающие по цвету с его окрасом.
— Вы извините нас, — обратилась Альбина к несколько смущённому хозяину, — просто мы с вашим красавцем почувствовали друг в друге родственную душу.
И в этот самый момент из толпы появился Ланс, оправившийся от первоначального шока. Он видел Альбину и Флоренса со спины и не мог поверить в то, что это не Альберт и Крис. В руках у парнишки был фотоаппарат. В голубых обтягивающих джинсах и такой же водолазке, пепельная грива забрана в хвост, тонкий, стройный, тоже чем-то напоминающий Флоренса. Он извинился перед хозяином, коснулся узкой ладонью шелковистой шерсти афгана и обратился к Альбине:
— Простите мою наглость, но я думаю, что Вы не будете возражать, если я подарю Вам несколько фото с этим чудом?
Альбина взглянула в огромные голубые глаза пацана под длинными пушистыми ресницами и поймала себя на мысли, что она находится под впечатлением одновременно от юноши и от собаки. Флоренс долго не хотел расставаться с Альбиной, и ей пришлось употребить всю подвластную ей энергетику, чтобы красавец афган всё-таки вернулся к своему хозяину. А Альбина с Лансом ещё долго гуляли по выставке. После закрытия Альбина позволила себе пригласить юношу в небольшой уютный ресторан и взяла инициативу в свои руки. Выяснилось, что она оперуполномоченный в звании капитана, Лев по гороскопу, всегда добивается поставленной перед собой цели и является (он тогда не понял, что она говорит об этом неслучайно) Одинокой Волчицей по жизни, предпочитает юных метросексуалов и может даже допустить наличие сексуального опыта с юношами у своего потенциального фаворита, но с бабами — никогда!
— Вы знаете, — сказал он ей тогда, — я не знаю, почему, но я чувствую, что Вы владеете чем-то, неподвластным окружающим, у Вас какой-то необъяснимый свет в глазах.
Тут она посмотрела на него в упор, и он опустил взгляд, затем продолжил:
— От Вас веет какой-то необычайной силой, и знаете, — он жестом попросил разрешения налить ей шампанского, она ответила кивком, и бокал наполнился, — мне кажется, что я мог позволить бы Вам всё. Мне только восемнадцать, но, как мне кажется, Вы не обижаетесь на мою откровенность. Вы достаточно волевая и опытная женщина, даже не совсем женщина, я бы сказал. Так что я, как и тот афган Флоренс, который не хотел возвращаться от Вас к хозяину, я в Вашей власти, — он опустил глаза, и длинные ресницы отбросили тень на его лицо.
Она улыбнулась, молча достала из пачки сигариллу. Парень чиркнул зажигалкой. Глядя на её платиновые волосы и едва заметные, общие с Альбертом черты лица, он вздрагивал при каждом вздохе. В зале горели свечи, зеркальные стены и потолки отражали их с четырёх сторон. Альбина закурила, и Ланс с восхищением заметил, какие у неё изящные чувственные пальцы, длинные заострённые ногти с элементами светской хищности. Рука была изящной, но сила в ней чувствовалась даже в том, как она держала сигариллу — твёрдо, уверенно. «О Господи! И тут совпадение!» — чуть не вырвалось у него вслух. Сигариллы «Кэптэн Блэк» — их любимая с Альбертом марка!
— Ну, во-первых, — ответила она ему, — мне не за что на тебя обижаться, и то, что ты заметил мой опыт, это для меня скорее комплимент …
