Рассказы порно звезд

Автор

Рассказы порно звезд

Рассталась со своим мужчиной, один голос которого заставлял меня преклонить колени. Одно его слово — и я, невзирая на холод, моросящий дождь и ночь за окном бросалась к машине и в полночной темноте мчалась на встречу с ним. Он так и остался в памяти, как Учитель. Одна и в поиске. Слово какое-то странное — ищу. Вроде ничего не теряла. Обычный секс кажется мне скучным. Хотя, где та черта между обычным сексом и другим — жёстким, грубым, без грана нежности? От понимания, что твой партнёр чувствует меня больше, чем я сама, слёзы благодарности наворачиваются на глаза. Бесконечное доверие, жёсткость, боль и наслаждение. Не знаю, где провести грань между сексом обычным и тематическим. Знаю, что отличает изнасилование реальное циничное от игрового, которое так нравится мне. Испытала на собственной коже. В игровом изнасиловании может быть чувствительно и даже страшно, но нет ни крови, ни жгучих слёз… желания скрутиться в узел на полу в безутешных рыданиях… желания всё стереть, содрать с себя кожу, чтобы новая боль заглушила тяжесть воспоминаний… желания исчезнуть навсегда…

Кто нужен? Тот, кого смогу назвать Господином. Не сомневаясь, потому что готова опуститься на колени перед его силой, харизмой, потому что безмерно восхищаюсь им.

Мой День рождения. Одна в большом городе. Порой хочется исчезнуть для всех, чтобы твои люди нашли дорожку к тебе среди воспоминаний и пустых ничего не значащих поздравлений чужих. Хочется искренности и своих людей. Покупаю пару сокровенных вещей родом из юности. Ещё ярко-красный лак для ногтей, который по счету?… и решаю посвятить день себе любимой.

Пару дней назад объявился тот, кого я зову Почитателем Дневников, моих старых записей — личных и не очень, но таких сумбурных и живых. Таких же, как я сама. Плавно от прозвища оторвалось всё лишнее. Теперь это — Читатель. Предложила ему встретиться на мой День рождения.

Внедорожник необычного цвета. Яркий позитив. Следующую машину для себя выберу ярко-красного или огненно-оранжевого цвета и сделаю какую-нибудь аэрографию, вкусную и позитивную, например, истекающие соком ломтики кровавого апельсина. Ресторан. Ювелирное украшение в подарок. Хорошие девочки, не принимают подарков от незнакомцев? Никогда не была хорошей. Сидим напротив. Он рассказывает о себе, о том, что хочет от отношений. Хороший, добрый разговор, да и он — такой же, хороший и добрый, внушающий доверие. Поцелуи… Прогулка… Подвозит меня домой.

Просит написать, что я думаю о нашем с ним свидании. Раздумываю… не мой партнёр? Желание моего партнёра — закон для меня. Я могу поспорить, потому что я — это я… бунтарка, которую нужно держать в руках. Поспорить могу, да и то — лишь на расстоянии, зная, что недосягаема для плётки и его глаз, перед которыми не могу лгать и изворачиваться. Для бывшего я писала. Как прошла встреча, что я чувствовала, что думаю о нём. Избегала упоминать лишь то, что добела раскаляло атмосферу — о своих чувствах к нему. Как же тяжело обнажить душу, написать что-то доброе и искреннее, идущее изнутри, просто похвалить, поблагодарить человека. Как иногда сложно найти эти маленькие тайные ключики к доверию человека.

Прошло несколько дней. Читатель приехал ко мне в другой город. Гостиницы… Разные. Простые, которые оставляешь без сожаления и те, в которых хочется задержаться, побыть в одиночестве, интерьер которых ласкает взгляд, где чувствуешь себя, как в «королевских» покоях.

Опоздала, наверное, в этом вся я — никогда не приезжаю вовремя. Обещала вечером, приезжаю почти ночью. В сумерках. Прислушаться бы к себе. Не складывалось. Забытые ключи — лишних 50 километров, четыре раза передо мной опускался шлагбаум железнодорожного переезда. Залетевший в окно машины шмель укусил меня, и боль растянулась на всю спину и руку. Веду машину босиком — накрашенные ярко-красным лаком ногти так и не успели высохнуть.

Поднимаюсь за ним в номер. Свечи во всех комнатах. Ужин на двоих. Меня так сложно стало удивить тем, что называют романтикой. Сейчас я понимаю, это — романтично. Номер с росписью на стенах. Что-то ближневосточное. Красавица с миндалевидными глазами с закрытой нижней половиной лица, здания, фонари, россыпи света. Но для меня романтика умерла вместе с отношениями с моим первым мужчиной. Свежесрезанная роза на сиденье автомобиля, неожиданные подарки, секс в непривычных местах. Теперь вся эта романтика воспринимается как дешёвая мишура. Свечи — не романтика для меня, кажется, они неплохо возбуждают. И всё. Я перестала любить слово «романтика». Им можно прикрыться, когда не хочется дарить дорогие украшения и приглашать провести выходные на берегу океана. Хотя — не в этом случае. Номер — один из самых дорогих в этой гостинице, да и гостиница явно не из дешёвых.

Презираю мужчин, которые забывают, что рядом с ними женщина. У меня тяжёлый ноутбук. Понимаю, что рассержен, да и Верхний, кажется. А я думаю о том, что мужчины так не поступают. Они открывают дверь и помогают выйти из автомобиля, помогают донести тяжёлые вещи. Рядом с такими мужчинами чувствуешь себя женщиной, хочется ею быть и подчиняться. Как же сложно бывает со мной. Я ж не тихая и спокойная девушка с бездонными коровьими глазами, мягкая и нежная, как бархат. Я — жёсткая, циничная сука и стерва. Поэтому я благодарна моему бывшему партнёру, который вернул меня в тематическое лоно и помог снова полюбить то, в чём я боялась признаться даже себе самой. Я так и осталась жёсткой и непослушной, но его я слушалась, старалась слушаться. Противоречила только, когда не видела его глаз, перед которыми могла говорить только правду, да и лгать не хотелось.

В меня вливается Королева. Куда ж ей деться? Когда я еду на встречу, её во мне гораздо больше, чем в повседневной жизни. В ней я — кто угодно: озорная девчонка, обольстительница, бездельница, так называемая творческая личность, весьма странное создание, эпатирующее своей странностью. Про ведьмочку забыла. А жаль — и это есть во мне. Королева садится в прихожей, грациозно снимает туфли на бесконечных каблуках. Конечно, можно и наклониться или просто выскользнуть из них. Но Королеве обувь снимают, в крайнем случае, она ведь Королева, сама решает, снять ли ей туфли самой или…

Читатель искал рабыню. Так у него было написано, теперь мне кажется, это смешно. Пси-доминирование, бондаж, порка в качестве наказания. Чем — мягчайшим флоггером, который я мельком замечаю на тумбочке у кровати? Пси-доминирование опалило меня когда-то в прошлой жизни. Я старалась забыть об этом, но слово «Тема» поутру являлось ко мне, пока суета будней не вытесняло его из моего сознания. Чувствовала, что скрывается за ним нечто вкусное, тайное, запретное, манящее. И, однажды попробовав, назад пути уже нет, да и возвращаться не хочется.

Тогда мне было страшно. Настолько, что действо, разворачивающееся на моих глазах, казалось реальней, чем свет фонарей за окном и рваные облака, мчащиеся в ночном небе. В страхе оттого, что меня прикончат, если только я осмелюсь сказать «нет», я делала всё. Сказав себе: «Это не я… « Не я, раздевающаяся под пристальными взглядами мужчин и проститутки… не я, ласкающая свою промежность… не я, которую опустив грудью на стол, трахают на глазах у чужих людей. Не я… Я — тихая и спокойная, пусть и вырвавшаяся из-под контроля. Бывшая отличница, перфекционистка, скромница когда-то. Я не могла заниматься сексом под прицелом чужих глаз случайных людей. Память ластиком стёрла подробности, чтобы мне стало проще осознать произошедшее, принять как часть моей прошлой жизни. Не самую лицеприятную часть, о которой не принято говорить.

Со словесными унижениями справиться тяжелее, чем с физической болью. Боль проходит, кровоподтёки заживают, следы излечиваются. Слова всплывают и вытягивают картинку из недр памяти. Воспоминания вспыхивают порой ярче реальности. Они существуют до тех пор, пока ты несколько раз снова не проживёшь это, несколько раз не окажешься там, отворив дверцу памяти. Пси-садизм — жестокая вещь для