Автор Красивая, зрелая и опытная. Уставшая от постоянного отсутствия своего занятого супруга, она хотела расцвести заново. Почувствовать эту юношескую фантазию, которая когда-то не давала им ни минуты передышки.
Она хотела вновь ощутить желание, чтобы через некоторое время полностью погрузиться в море наслаждения, готовая пожертвовать многим ради достижения сексуального удовлетворения.
40-столько весен считала себе Мария. У нее было все: богатая жизнь, должность президента в семейной корпорации и рослый, замечательный сын. Ее муж-Петр, был человеком, на которого она всегда могла рассчитывать, но какое-то время ей казалось, что они отдаляются друг от друга. Искра страсти, которая когда – то разжигала их чувства, угасла. Теперь они были друг другу больше друзьями, чем любовниками. Наскучив такой жизнью, она стала отчаянно искать выход из сложившейся ситуации.
Осень этого года была очень невыносимой. Пронзительный холод и сернистый дождь выдавали себя даже величайшему оптимисту. Яцек прекрасно знал, что не может дать пятно. Он был в этой компании всего две недели, и он уже был близок к опозданию на свое первое собрание, новый отдел маркетинга. И еще этот проклятый дождь! Ему казалось, что в этот день все решительно против него. Стрелки на циферблате показывали 19: 33. Три минуты опоздания-отлично. Он бросился к лифту и изо всех сил нажал, как будто это что – то давало-кнопку с номером „5” в надежде, что и лифт сбросит пятую передачу. Когда он уже подъехал – вестибюль был пуст и темен. Тлел лишь слабый свет сайта, рекламирующего услуги компании. Первое, что пришло ему в голову – „я ошибся часами”, но, сделав несколько шагов вглубь, он заметил блики света, выходящего из кабинета в конце коридора. Больше не думая, он бросился к свету, как в какой-то безумной погоне, преследуя невидимого противника. Добравшись до нужной двери, он робко постучал и вошел внутрь.
Мысль о том, что он перепутал сроки этого собрания, снова вернулась, потому что, кроме начальницы, никого не было! Мария, сидя за своим столом, наблюдала за переполненными улицами столицы, потягивая при этом шампанское. Она ненавидела непунктуальность и любила остро осознавать все, кто подвергает ее опасности. Наконец она оторвала взгляд от окна и стала пристально смотреть на Джека. Он был вдвое моложе ее. Он стоял в самом начале своей карьеры. Она и сама помнила, каково это было, когда она начинала работать в придорожном баре официанткой. Яцек, несколько смущенный всей этой ситуацией, поздоровался со своей начальницей и извинился за свое опоздание, оправдываясь перед массой дерьма, которое и так было бессмысленно. Мария, увидев рассерженного молодого человека, жестом заставила его замолчать, затем встала, подошла к двери кабинета и повернула ключ в замке. Яцек стоял как вкопанный, не очень понимая-в чем дело. Но прежде чем он успел вымолвить хоть слово, Мария резко дернула его за галстук и крепко притянула к себе. Прислонившись к столу, она подала Джеку сочный поцелуй. Сердце его начинало биться как бешеное, мысли летели, как болид Формулы-1, но все-таки-он сдался ей. Он не мог справиться с этим. Желание затмило здравый смысл. Она целовала его жаждущие губы, массировала упругую мужественность, которая только и ждала, что освободит ее от ткани его брюк.
Она чувствовала, как жар страсти охватил все ее тело и как сильно – он желал ее. Джек дернул ее за рубашку. Пуговицы отпустили почти сразу, звонко рассыпавшись по всему кабинету. Он высвободил ее полные груди из-под кружевного лифчика и прильнул к ним, сосать твердые соски, как маленький ребенок. Однако ему все еще было мало, поэтому его рука забралась гораздо ниже-под юбку начальницы, где он поспешно опустил на колени ее черные стринги и занялся ее разгоряченной женственностью. Низ живота жег ее, как никогда, и приятный озноб с каждой секундой пронзал ее ласкающее тело. Он играл с обнаженной грудью, засыпая ее градом поцелуев, поглаживая при этом ладонью набухший клитор. Ее дыхание становилось все тяжелее. Она была как ошарашена. Она полностью погрузилась в огонь, который неудержимо жужжал в ее жилах, и как только он скользнул глубоко в ее влажную щель пальцами, дрожь бурного наслаждения почти вывела ее из себя. Мария с трудом приходила в себя. Она была опьянена этим чудесным моментом удовлетворения. Однако Яцек все еще чувствовал ненасытность. Болезненная эрекция в штанах становилась все больше и больше, и Мария вовсе не собиралась оставаться в долгу перед Джеком. Он схватил клочья ее белой рубашки и с силой притянул к себе. Они оба посмотрели друг другу в глаза, после чего она с размаху опустилась на колени перед своим любовником. Прижавшись к стене, он дрожал в предвкушении предстоящего наслаждения, и как только она справилась с ремнем и застежкой его брюк, он глубоко вздохнул и полностью отдался ее ласкам. Твердый и толстый орган, он стрелял из трусов, как из рогатки. Она едва смогла обнять своей тонкой ладонью его величественную мужественность. Она стянула крайнюю плоть и облизала темно-фиолетовую блестящую головку. Протяжный стон Джека заполнил кабинет шефа, и ноги сделались как из ваты. Горячие губы Марии стали доставлять ему все большее удовольствие, а руки постоянно изучали размеры пениса, интенсивно поглаживая при этом его набухшие от жажды яички. Она прекрасно знала, что откладывает неизбежное. Пульсирующий член выпустил сперму почти сразу, испачкав губы и раздвинув грудь своей хозяйки. Ему казалось, что его сердце вот-вот вырвется из груди, а ноги полностью откажутся ему повиноваться. На этот момент у него определенно было достаточно впечатлений для одного вечера. Она еще высосала остатки живительной жидкости из его упавшего плеча, затем отошла и опустилась на кожаное кресло своего кабинета. Медленно отдышавшись, он задумался-что теперь? Он молча смотрел на женщину, о которой раньше даже не мечтал. Ему казалось, что она сама грызется со своими мыслями. Они оба прекрасно знали, что то, что только что произошло, не может покинуть эти четыре стены.
На следующий день Яцек сдал фиктивный отчет о встрече. Несмотря на то, что она вела себя так, как будто ничего не произошло, внутри она все еще не могла поверить, что сделала это. Это было плохо, грязно и извращенно, и в то же время опасно заманчиво, и, хотя она понимала огромные последствия, которые несло ее поведение, она не имела ни малейшего намерения прекратить это
